Продолжение:
Через 10 километров дождь уступает место солнцу и радуге. Капли воды игриво стекают с кустов кофе и карри - распространенный пейзаж в окрестностях Далатских гор. Любуюсь видом и понимаю, что возвращаться к людям совершенно не хочу и не готова. Сворачиваю с трассы на песчаную дорогу, ведущую вверх к сосновой роще. Тишина такая, что поначалу чувствуешь себя оглушенной. Спокойствие и наслаждение разливается по всему телу, и в этот момент я понимаю, что приехала домой. Птицы привыкли ко мне и поют, перелетая с одной сосны на другую. Большие и маленькие, серые и разноцветные, шумные и тихие - жители леса приветствуют на своих языках.
Спустя год ежедневной ночевки на природе палатка в моих руках раскладывается примерно за минуту. Дрова для костра разбросаны по всей роще, а сосновые иголки - идеальный розжиг.
Лежу на траве, смотрю в небо, ноги в теплом окружении огня. Голова пустая, и я словно зависаю между измерениями. Я везде и нигде, все и ничто, всегда и никогда. Воздействие псилоцибина давно прекратилось, и небо сливается в одно размытое пятно света. Закрываю глаза и усилием воли заставляю себя подумать о чем-нибудь. Лес умолк на мгновение, когда услышал мой звонкий смех. Ум жаждет ежесекундно порабощать нас любыми мыслями, и мы настолько привыкли к этому, что чувствуем себя некомфортно без радио в голове. Мы перестаем существовать в форме своих представлений о себе и своей жизни.
Пустота в голове часто сопровождается внутренней пустотой. Ни эмоций, ни чувств - ничего. Это может напугать, ведь пустота - это смерть, ничто. Говорят, если пробиться сквозь эти страхи и полностью отдаться пустоте, обретаешь освобождение. Мой опыт красноречив: 3-4 минуты без мыслей - и то не всегда удается. Это ничтожно мало в сравнении с состоянием сатори, которое мы с духовным спутником ощутили около года назад. Тогда мысли остановились на 2 дня, и вселенная благоволила нам во всем. Мы выпали из этого состояния, потому что осознанно начали думать, и не просто создавать реальность, а именно обмусоливать ненужный мусор в голове.
Пока я вспоминала об этом, в небе сгустился туман, и за несколько минут лес погрузился во тьму. Костер уютно потрескивает и согревает, а вокруг мрачный британский пейзаж. Оживают ночные жители, лягушки поют серенады, воздух влажный и подвижный. Поворачиваю голову и не вижу оранжевую палатку в нескольких метрах от себя. Решаю прогуляться в этой сказочной темноте и на ощупь, мягко ступая босыми ногами, двигаюсь от костра. Легкий ветерок покачивает верхушки сосен и сказочные цветы, похожие на огромные ландыши. Лягушачий концерт на миг стихает, чтобы подстроиться и петь в такт моей тихой мелодии.
На следующее утро я проснулась с пониманием, что возвращаться к людям все еще не хочу. Еда в лесу почти не нужна, спокойно обхожусь без нее несколько дней, когда одна на природе. Со вздохом решаю ехать, потому что не предупредила близких друзей и не выполнила обещания, данные на тот день, когда вместо йоги и других дел поехала в сторону гор.
Пока собираюсь, выясняю, что ключ от байка легко выпадает даже в заведенном состоянии. Вслух говорю себе быть внимательнее, умываюсь, бросаю косточки дуриана в воду и спускаюсь к трассе. Через несколько километров, уже в провинции Бинь Туан, вижу, что ключа в байке нет. Едет, как обычно, только ключ канул в лету. Вспоминаю вчерашний урок радоваться тому, что есть, но юмор меня подводит в этот раз. Ищу ключ, вернувшись до самого места ночлега - ничего. Проверяю бензин и радуюсь хотя бы тому, что могу доехать до дома, где есть дубликат. 75 км, и ко въезду в деревню стрелка настигла красное деление. А теперь в душ и отдыхать.
